«С чего начинается малая родина»

Машина мягко движется по проселочной дороге, оставляя позади клубы пыли. Я тихо сижу на заднем сиденье и смотрю в окно. Мимо проплывает седой ковыль, кажется, что мы плывем по бескрайнему морю. Вечереет, солнце облило своим расплавленным жаром полнеба- завтра будет ветрено, заметила бабушка, и опустилось почти к горизонту. Мы едем в село - место, где родился мой отец, в дом, где родилась и я. Вернее, мы не знаем, стоит ли еще тот дом. Ведь бабушка с отцом не были там почти тринадцать лет. Да и эта поездка вряд  ли состоялась бы, если бы не смерть дедушки  и не его желание быть похороненным в родном ауле. Вот тогда и напросилась я в эту поездку, чтобы еще раз увидеть место, где я родилась и прожила  почти полжизни - целых пять лет. Мама отговаривала, а бабушка сразу сказала, что я обязательно должна ехать, чтобы увидеть место, где зарождался наш род. Всю дорогу мы молчим, вероятно, каждый ударился в воспоминания. Наконец-то показалась околица и старый разрушенный мост через речку. Бабуля приподнялась, с напряжением вглядываясь  в  первые  домики поселка. Я тоже с интересом изучала пейзаж, но меня больше заботило – смогу ли я узнать старый дом, где прошло мое раннее детство.

Картину увидели мы нерадостную. Много брошенных, полуразвалившихся домом зияли черными провалами окон. Высокая полынь, казалось, хотела скрыть эту нерадостную картину, и густо росла возле каждого брошенного дома. А свой дом я увидела первой. Узнала по скворечнику на высоком тополе и по колодезному журавлю. Когда-то над бабушкой потешались все соседи в округе, такой колодец в ауле мог только смастерить большой чудак. Большой чудак и хороший мастер. Именно таким был дед, который очень любил резьбу по дереву и украшал красивым орнаментом все, что попадало в его руки. В каком –то журнале он увидел необычных колодезных журавлей и загорелся этой идеей. Колодец давно пуст. Дерево от времени и непогоды потеряло былую привлекательность, но и сейчас журавлиная шея гордо смотрит в небо, как бы мечтая улететь  из этого тихого заброшенного места.  Осторожно ступаем по  чертополоху, густо усеявшим наш двор, а ведь когда-то все было покрыто мягкой травушкой- муравушкой. Я помню, как мы с сестренкой играли в куклы на этой траве, как  пасли  маленьких гусят…Дверь  снята  с верхних петель и висит как перебитое  крыло. Я первая захожу в дом. Старый продавленный диван, сервант без стекол, трехногий табурет…то нехитрое убранство, что осталось в доме. Везде пыль, следы запустения, но что меня удивило и порадовало, так это отсутствие горы мусора, что мы наблюдаем у нас в городе в брошенных квартирах. Не успели мы осмотреться, как увидели двух бабушек, решительным шагом направляющихся к нам во двор. Оказывается, село не настолько безлюдно, как нам показалось. Нас сразу заметили и пришли выяснить: кто мы и что нам надо? Пока бабушка узнавала своих деревенских подруг, я примостилась в уголке старого дивана. Не знаю почему, то ли дорога была длинной и трудной, то ли день был особенно насыщен событиями, но мне почему-то стало так тепло и сладко, что я уснула. Уснула с мыслью, что наконец-то я дома. И снится мне детство, веселое и счастливое. Вот бабуля будит меня ранним утром и дает обязательный стакан парного молока. Сколько ни убеждала ее мама не прерывать мой сон в такую рань, бабушка не слушала. Она считала, что нет ничего важнее, чем стакан парного молока с утра и ложка меда на ночь. И это оспорить никто не мог.(Признаюсь, я практически не болела никогда, но и мед, правда, я больше не ем).  Пьешь молоко, не открывая глаз, чтобы не проснуться, и опять валишься на пуховые подушки. Просыпаешься, когда теплые лучи нежно целуют тебя в глаза, заставляя сильнее зажмуриться. Ты все еще пытаешься сохранить сон, но не можешь противиться этому яркому солнечному свету, который, казалось, пытается силой разлепить тебе ресницы, чтобы наполнить глаза яркими красками нового дня. За окном весело чирикают воробьи, на кухне бабушка сепарирует молоко, в кроватке сопит сестренка, а  я быстро выбегаю во двор...

Я не знаю, есть ли где на земле другое место, которое вызовет у меня столько эмоций, как  это. Нет, недаром  люди говорят, что нет места слаще родного дома, нет места милее  родины. Мне не очень нравится понятие малой родины, вернее, мне не нравится название. Мой первый дом - место, где я родилась. В данный момент для меня это - то место, которое я с гордостью называю своей родиной. Теперь, когда я наконец хоть ненадолго вернулась сюда, я с горечью осознала, насколько хрупок может быть мой детский мир, моя малая родина. Запустенье, тишина, из 180 дворов осталось только 27, да и в тех живут одни старики. И это всего за тринадцать лет!?  Я просыпалась и засыпала опять, слыша сквозь  сон тихую беседу бабушки со своими землячками. И казалось мне, что я никуда не уезжала из этих мест.

Я люблю свой Атбасар. Там мой дом, школа, мои друзья. Но этот некогда большой и красивый дом на пригорке вызвал у меня сейчас такие эмоции, что мне трудно с ними справиться. Мне хочется  и плакать, и смеяться. Я поняла, что только здесь я  по- настоящему счастлива. И годы не властны убить это ощущение радости единения с малой родиной. Оказывается, воспоминания о ней  всегда хранятся в сердце человека и в трудную минуту становятся для него поддержкой. Малая родина - это место, где тебя помнят, любят и ждут (это я услышала от соседок), куда ты всегда можешь вернуться. Место, где  можно набраться сил и отдохнуть душой. В каких бы дальних странах не был человек, его всегда тянет на Родину, где прошли его лучшие годы. Как бы хорошо не было человеку на чужбине, ему всегда будит сниться дом, где он родился и вырос, родители и друзья. Никто не может забыть свою Родину, она всегда будет в сердце. Это самое лучшее место, которое может быть на земле.  Твоя малая родина, занимающая все чувства твои и мысли, место, которое ты с гордостью покажешь своим детям и внукам. Теперь-то я твердо уверенна, что вернусь сюда еще не раз. До свидания, моя малая родина. Я обязательно сделаю, чтобы тропинка к тебе не заросла, чтобы мои дети смогли увидеть место, где я была так счастлива.    

В город возвращались на рассвете. Все также пылила дорога, а на душе  тоскливо и тревожно. Лишь когда выехали на трассу, я поняла, что волнительная тревога – это всего лишь радостные эмоции, оставшиеся после посещения моей малой родины. Я тихонько вытерла слезу, а бабуля сказала:  «Милая, ты стала взрослой».